9 июня 2017
На лекции курса «Семейный альбом» 30 мая 2017 года слушатели ознакомились с принципами работы с домашними фотоархивами и сами атрибутировали альбом ленинградской семьи 1920-х — 1940-х годов. Представляем полученные выводы.
Цели и задачи, поставленные перед слушателями:
Альбом неизвестной ленинградской семьи 1920-х — конца 1940-х годов. Обложка из плотного картона, обтянутого тканым материалом (лидерином) коричневого цвета. На передней крышке альбома в нижнем правом углу выполненная техникой слепого тиснения надпись Album в стилистике эпохи модерна. Переплет оформлен тремя черными люверсами, насквозь пробивающими переплет обложки слева и листы альбома. Через люверсы продет оранжевый шнур. 15 альбомных листов содержат 109 фотографий, наклеенных с двух сторон каждого листа (от 1 до 7 фотографий на странице).
Фотографии напечатаны в техниках цианотипии (использовалась с 1842 года до 1920-х годов) и бромосеребряной желатиновой печати (с 1885 года по настоящее время).
На фото № 1 видна профессиональная карандашная ретушь отпечатка. На снимке изображена девушка — вероятно, составительница альбома. Фотографии №№ 36, 38, 55, 72 тонко раскрашены акварелью или анилиновыми красителями.
Композиция любительских кадров, сделанных в интерьере и на пленэре, выбор освещения и другие детали позволяют предположить, что владельцы и создатели альбома были неплохо знакомы с техникой фотографирования и ретуши.
Альбом содержит профессиональные (№№ 2, 4, 5, 29 и др.) и любительские фотографии. На одном из снимков, сделанных в интерьере комнаты, виден шнур от тросика, ведущего к автоспуску фотоаппарата. Композиции и присутствие одних и тех же лиц на «домашних» и «дачных» снимках 1920-х годов говорят о том, что неизвестные мужчина и женщина, чьи фотографии составляют больше двух третей альбома, менялись местами для того, чтобы сделать тот или иной кадр с одного и того же фотоаппарата. Кофр от него виден на фото № 54. Треть снимков в альбоме посвящена их детям — дочери и сыну (возможно сын мужчины от другого брака), на этой части снимков присутствуют другие родственники и знакомые. Альбом и фотографии не содержат подписей или пометок.
Часть фотографий альбома сделана в интерьерах ленинградской квартиры (на фото №№ 30, 103 и других запечатлен один и тот же белый камин); на дачном участке, местоположение которого не удалось определить (№№ 62, 73 и 74); в Петергофе (№ 18 и 55) и в центральной части Ленинграда: в Летнем саду, на канале Грибоедова у Львиного мостика и на набережных Невы (№№ 56–61; №№ 83–84; 88 и другие).
Можно с уверенностью говорить о том, что для семьи ленинградцев, составивших альбом, были важны места их проживания и прогулок, т. к. на нескольких снимках, разделенных по времени создания, встречаются одни и те же пейзажи, например, сквер у Медного Всадника или съемки одного и того же дачного участка.
Для атрибуции некоторых пленэрных снимков был применен метод поиска и датировки по архитектурным и скульптурным деталям пейзажа. Так, на фото №№ 18 и 55 видны детали одной и той же перголы. В Ленинградской области подобные сооружения расположены в Петергофе, Павловске и Царском селе. Чтобы определить место съемки, были изучены детали конструкции пергол всех трёх парков: в ходе интернет-поиска сделан вывод, что две эти фотографии созданы в Верхнем парке Петергофа у Китайского дворца. На фото № 55 женщина стоит рядом со скульптурой Илионея — перед перголой.
Городские снимки были сделаны в период с конца 1920-х по конец 1940-х, преимущественно в центральной части Ленинграда, что позволяет предположить, что хозяева альбома жили неподалеку. На заднем плане на фото № 59 листа 9 оборота видна Кунсткамера, купол которой окружен строительными лесами. Реставрация купола происходила в 1947–1948 годах по проекту советского архитектора и историка Р. И. Каплана-Ингеля. Эти сведения позволили датировать ряд снимков на листе 9 оборота этими двумя годами. Дочери владельцев альбома на снимках листа 9 около 3 лет.
Доказательством родственных отношений могут служить как типичные «родительские» позы, так и наличие в альбоме более ранних снимков ребенка (№ 34 и №№ 74–76). Таким образом, приблизительным годом ее рождения можно считать 1944–1945 год.
На фото № 41 и 45 хозяйка альбома с дочерью на руках снята на аллеях регулярного парка рядом с статуей. Применив метод анализа снимка по архитектурным и скульптурным деталям и осуществив поиск в интернете, мы определили, что на заднем плане видны постройки вокруг Марсова поля, справа на снимке просматривается Лебяжья канавка, следовательно, перед нами липовые аллеи Летнего сада. Вводим в поиске запрос «фотографии статуй Летнего сада» и по отличительным особенностям находим статую, в настоящее время расположенную на Школьной аллее. Это копия со скульптуры «Антиной Бельведерский». В течение XVI и XVII веков слава об этом произведении разнеслась по всей Европе: мраморные копии заказали Карл I Стюарт, Людовик XIV и Петр I.
В годы после Первой мировой войны кардинально меняется силуэт женской одежды — к 1924 году заметно сокращается длина юбок, исчезает корсаж, фасон платьев упрощается, волосы становятся короче. Новая мода основана на геометрических принципах: костюм четко разделяется на две части, лиф и юбку. К 1928 году юбка едва прикрывает колени. Для женской одежды того времени свойственны опущенная на уровень бедер талия, глубокий вырез лифа, обнаженные руки. Дополнением к наряду служила шляпка-капор с широкими полями или шляпа-колокол, полностью закрывающая волосы. Идеалом становится женщина с полумальчишеской фигурой — высокая, стройная, без выраженных бедер и груди. Воплощением его была актриса Грета Гарбо.
Платья девушки на фото №№ 36, 52, 55, 66 силуэтом полностью отвечают модным тенденциям первой половины 1920-х годов. Таким образом, самые ранние портреты в альбоме можно датировать первой половиной 1920-х годов, т. е. эпохой НЭПа.
Ретушь на № 1 наглядно демонстрирует макияж того времени — маленький рот с ярко накрашенными губами, резко подчеркнутая форма бровей. Сравнивая эту фотографию со снимком № 3, можно сделать вывод, что девушка явно старалась следовать моде, раз осмелилась остричь свои косы. Исходя из этого, можно сказать, что эта фотография — одна из самых ранних в альбоме. У нее существует несколько миниатюрных копий. Что интересно: одна из них выполнена в технике цианотипии — № 3.
Подтверждением того, что самые ранние фотографии в альбоме были сделаны в 1923–1925 годах, служит и мужская одежда. На студийном ростовом портрете перед нами респектабельный молодой человек эпохи НЭПа в белой сорочке с галстуком-бабочкой, одетый по моде указанного периода. Ботинки «шимми» отличаются особым шиком — темная лаковая нижняя часть, светлая — верхняя. Вкупе с укороченными узкими брюками «оксфорд», едва доходящими до щиколоток, и кольцом на мизинце, они свидетельствуют не только о желании следовать современной моде, но и о наличии дохода. Интерьер квартиры также характерен для этого периода — в его декоре использованы фарфоровые безделушки, разностильная мебель и др.
Фото № 2
Род деятельности мужчины определить достаточно сложно — в комнате на его рабочем столе находятся счеты, бумаги, чернильница. Возможно, он был счетоводом, бухгалтером или экономистом, который выполнял дома часть работы.
Род занятий женщины установить не удалось. Можно утверждать, что она была знакома с фотографированием, т. к. часть снимков мужчины в квартире и на пленэре явно выполнена ею, а также, вероятно, она играла на гитаре.
Альбом интересен как с исторической точки зрения, так и с культурно-бытовой, т. к. является типичным для своего времени и отражает ряд характерных черт обывательской жизни эпохи НЭПа и более позднего времени.
Приглашаем владельцев альбомов, фотографов, коллекционеров, любителей истории и визуальной антропологии по-новому посмотреть на семейный альбом
Последнее изменение 9.06.2017
Ваше имя:
Ваш Email:
Нажимая "Отправить", я подтверждаю свое согласие на обработку моих персональных данных, указанных в форме This site is protected by reCAPTCHA and the Google Privacy Policy and Terms of Service apply.
Поделиться ссылкой на выделенное
Прямая ссылка: